Катастрофа в Чернобыле ясно показала, как Москва лжет своему населению, подавляет свободу СМИ и угнетает свои «колонии» — Украину и другие страны, пишет Times. Однако Владимир Путин, который видел все происходившее, не извлек никаких уроков, считает британское издание. Российский лидер опять повторяет те ошибки, которые совершал СССР под руководством Михаила Горбачева, считает автор статьи.
Ровно тридцать лет назад газета «Правда» впервые опубликовала подробный репортаж о ядерном взрыве в Чернобыле – спустя десять дней после катастрофы. В эти дни сотни человек погибли от острой лучевой болезни, у тысяч было испорчено здоровье и сократился срок жизни из-за передозировки радиацией, более ста тысяч человек было эвакуировано – однако исторически еще более значимыми оказались последствия сокрытия фактов этой катастрофы, пишет Бен Макинтайр на страницах Times.
Замалчивание произошедшего отравило отношения между «Москвой и ее сателлитами», подточило веру в правление коммунистов и привело к концу СССР. Владимир Путин назвал Чернобыль «жестоким уроком для человечества», но основную часть этого урока – о «неискренности на государственном уровне, государственном контроле над СМИ и господстве над соседними государствами» – российский лидер как раз игнорирует, считает автор.
Новость о том, что в Чернобыле случилось нечто ужасное, пришла не из СССР, а из Швеции – там ученые зафиксировали всплеск радиации. Москва сначала отрицала, что есть какая-то проблема, а 15-секундное объявление о том, что «тревога миновала», прошло лишь через три дня 21-й новостью в телевыпуске.
Первомайский парад в Киеве прошел, как и планировалось, хотя чиновники при этом эвакуировали собственные семьи из-за нависавшего радиоактивного облака, описывает издание. Спустя три недели после взрыва генсек Михаил Горбачев обвинил США и НАТО в распускании «ядовитого облака антисоветизма» (позже он настаивал на том, что масштабы катастрофы скрыли даже от него).
Когда правда обнажилась, «отношения между властителями и подвластными изменились радикально и навсегда». Чернобыль пришелся на первый этап гласности и запустил цепную реакцию: советские граждане узнали, что им «врут по-крупному», что чиновники коррумпированы и не заботятся не только о здоровье населения, но и об экологическом благополучии. Пошатнулся и миф об атомной энергии как центральном символе советского научного мастерства. «Послушные советские граждане, никогда не задававшие вопросов государству, стали считать его ошибающимся, неискренним и даже откровенно опасным».
«Больше половины советских АЭС были построены за пределами России, и радиация, которая обрушилась на Украину и Белоруссию, явно подтвердила то, что Москва готова подвергнуть нерусских большему риску. Начался всплеск движений за независимость», – живописует Бен Макинтайр. Говорят, добавляет он, что советские самолеты заставили радиоактивные облака выпасть дождем к востоку от Чернобыля, чтобы они не «перекинулись на Россию».
Спустя пять лет СССР был разрушен изнутри «политической либерализацией и свободой СМИ». Предпосылки распада существовали задолго до катастрофы, но Горбачев считал, что Чернобыль был, возможно, даже большей причиной крушения Советского Союза, чем запуск перестройки. Путин тогда был «восходящей звездой КГБ», отмечает автор Times, и, вместо того чтобы увидеть, как удушение правды ведет к политическому распаду, он во главе России перенял многие черты СССР – жесткий контроль над СМИ, угрозы соседям и «рефлекс винить западную пропаганду в неудачах».
В заявлении, приуроченном к 30-летию событий в Чернобыле, Путин ни словом не упомянул о сокрытии истины, вместо этого сделав акцент на «героической» реакции спасательных служб. Язык документа – «аутентичный советский шаблон», а агентство ТАСС назвало попытки сокрытия истины властями «заблуждением», пишет автор.
«Сегодня территория вокруг Чернобыля остается призрачным миром, брошенной землей, вновь отданной волкам и медведям, с заросшими сорняками дорогами и крошащимся бетоном. Это кладбище Советского Союза – эпитафия репрессивной, лживой формы государства, которая умерла не до конца», – подводит итог обозреватель Times.
Свежие комментарии