Недавно посол США в ООН Никки Хейли сказала: «Мы никогда не будем доверять России». Возможно, как общий принцип международных отношений, недоверие ко всем без исключения – мудрая позиция, но в чем же состоит особая проблема, связанная с Россией?

Россия — это страна, которая не является источником какой-либо военной или политической угрозы для Запада, однако истерический тон некоторых политиков в Вашингтоне и большинства журналистов американских СМИ в целом напоминает худшие времена холодной войны.

Директор национальной разведки США при администрации Обамы Джеймс Клэппер заявил недавно в Австралийском Национальном Университете, что уотергейтский скандал бледнеет по сравнению с обвинениями по поводу связей администрации Трампа с Россией.

Есть какая-то ирония в том, что в годы холодной войны левые в большинстве западных стран все еще сочувствовали Советскому Союзу, несмотря на миллионы жертв сталинского режима в тридцатые и сороковые годы. В то же время, сегодня у России, судя по всему, нет друзей на Западе ни на одном из флангов политического спектра.

Разумеется, администрация Владимира Путина выглядит не слишком привлекательной с точки зрения западных взглядов, хотя она не более авторитарна, чем многие другие режимы во всем мире, включая, например, Китай, который никто не решается всерьез раздражать из экономических соображений. Критики России обвиняют ее в присоединении Крыма и поддержке пророссийских сепаратистских групп на востоке Украины. Однако, эта критика абсолютно не признает того факта, что Россия по-прежнему остается великой державой, пусть и не столь значительной, как Соединенные Штаты и Китай.

Крым был частью России на протяжении веков и неизбежно должен был вернуться к ней. Неужели никто уже не помнит, что летний дворец российского императора находился в Ялте в Крыму? Украина имеет с Россией протяженную общую границу, а Москва никогда не могла спокойно терпеть враждебно настроенный режим в соседней стране, в то время как именно такой режим и пришел к власти на Украине после того, как Запад поддержал свержение избранного правительства страны в 2014 году.

Наиболее загадочным аспектом этой вспышки русофобии в Вашингтоне является кажущийся повод для различных расследований и слушаний в конгрессе, что в беседах членов команды Трампа — до его вступления в должность президента или после — с российскими дипломатами и чиновниками есть что-то незаконное или предосудительное. В отсутствие объявленной войны между двумя странами подобные действия не должны представлять собой какую-то проблему. Вполне можно допустить, что чиновники всех американских администраций и члены предвыборных штабов всех кандидатов в президенты нередко встречаются с представителями многих зарубежных стран. Так почему же ФБР проводит расследование именно контактов с Россией и почему различные комитеты Конгресса с такой тщательностью исследуют их?

Как бы то ни было, средства массовой информации и некоторые члены Конгресса продолжают ссылаться на «контакты с Россией» таким образом, будто в самом этом факте уже заключается измена, и без каких-либо объяснений, в чем состоит преступление.

Каким бы ни было содержание спорного разговора между Дональдом Трампом и бывшим директором ФБР Джеймсом Коми, трудно понять, какое значение имеет, кто из них был прав, в то время как предметом их беседы было бессмысленное расследование каких-то дискуссий между российскими чиновниками и бывшим советником по национальной безопасности Майклом Флинном.

Существует, впрочем, отдельный вопрос, который может быть предметом законного и обоснованного расследования. Речь идет о возможном вмешательстве России в президентские выборы в США путем публикации электронных писем, полученных от Национального комитета демократической партии незаконным путем. Это может оказаться правдой.

Вряд ли можно считать удивительным, что Россия предпочла бы видеть в Белом Доме администрацию Дональда Трампа, а не Хиллари Клинтон, учитывая санкции, введенные против России во времена Обамы. Однако, здесь важно отметить, что расследование, проведенное американскими спецслужбами, не смогло установить это как достоверный факт.

В отношении этого утверждения можно сделать еще три замечания. Во-первых, никто не может всерьез предполагать, что это каким-то образом повлияло на результаты выборов. Во-вторых, электронные письма были подлинными, а средства массовой информации обычно приветствуют утечку секретных данных. Ведь Челси Мэннинг и Эдвард Сноуден стали героями во многих кругах, совершив масштабное раскрытие засекреченной информации.

И в-третьих, все правительства имеют те или иные предпочтения относительно кандидатов на выборах в зарубежных странах, и далеко не в последнюю очередь это касается Соединенных Штатов, которые неоднократно финансировали политические кампании в других странах в послевоенный период.

Одним из примеров заинтересованности правительств в исходе выборов за рубежом могут служить недавние сообщения о пожертвованиях основным политическим партиям Австралии от лиц, предположительно связанных с китайским правительством. Не вполне понятно, почему это следует считать таким предосудительным явлением. Как уже было сказано, правительства большинства стран заинтересованы в тех или иных политических решениях своих партнеров в других странах. Можно выдвинуть аргументы в пользу запрета или ограничения размеров всех политических пожертвований, как отечественных, так и иностранных, но это серьезный вопрос, и в любом случае он является предметом рассмотрения в Верховном суде. По крайней мере, на этот раз русские могут вздохнуть с облегчением, поскольку мишенью для истерии оказался кто-то другой.

Автор, Майкл Секстон – австралийский политолог, писатель, автор книги «War for the Asking: How Australia invited itself to Vietnam»