Помолчали бы вы, ребята.

Где вы были, когда Улицкая, Шлосберг, Гербер, Шендерович и компания дежурно производили «биологизаторские», расистские рассуждения о генетике русского народа, об отрицательном отборе, о потомках вертухаев?

Петр Толстой сказал что-то в том роде, что, мол, сначала понаехавшие из местечек разрушали наши храмы, а теперь их потомки скандалят насчет возвращения Исаакия в церковное распоряжение.

Сказал — и получил по полной программе. По сути вопроса Толстой, конечно, неправ.

Лагерь противников передачи собора — неважно, хорошие они люди или совсем негодные, — формируется не по принципу еврейства или родства с большевизмом.

Он просто собирает всех тех, кого раздражает нынешнее церковное начальство. Люди — будем честны — реагируют не на религию, а на имидж. А имидж у нынешнего начальства так себе.

Было бы на его месте духовенство времен перестройки, более скромное и культурное, — им не то что собор бы отдали, а еще и денег из дома принесли.

Кроме того, и разрушение храмов в двадцатом веке — опять-таки, будем честны, — было общей историей, а не только еврейской.

Атеизм, неприязнь и отвращение к церкви, — было обязательным свойством всего «прогрессивного» мира той долгой эпохи.

Считалось, что если прогресс победил, если лампочка электрическая горит, поезд едет и завод дымит, — то религии нам уже не надо.

И так думали не только бердичевские революционеры, — но и коллеги их, дети из священнических и дворянских семей, и простые русские мужики, которым показывали ветхие кости вместо нетленных мощей, — и они, с их языческим буквализмом, решали, что если так, то все можно.

И даже самый известный предок Петра Толстого — увы, увы, — мягко говоря, не жаловал православные храмы и церковные таинства.

Трагическое и наивное было время.

Для этого вида варварства, замаскированного под науку, даже слово есть специальное — «позитивизм».

Но скандал с Петром Толстым, разумеется, получился не из-за позитивизма, а из-за неполиткорректных сравнений — дедушки-комиссара с внуком-либералом, и указаний на их национальность.

И вот тут хочется сказать всем обиженным: помолчали бы вы, ребята.

Где вы были, когда Улицкая, Шлосберг, Гербер, Шендерович и компания дежурно производили «биологизаторские», расистские рассуждения о генетике русского народа, об отрицательном отборе, о потомках вертухаев?

Вы возмущались?

Вам было — как у вас положено — больно и стыдно?

Никак не могу вспомнить.

Зато когда Петр Толстой — вовсе не вызывающий у меня симпатий — сделал буквально то же, что и все ваши герои, вернул им долг той же монетой, — вы встрепенулись и побежали кричать об антисемитизме, а то и строчить заявления в органы.

Если терпите Шлосберга и Улицкую — потерпите и Петра Толстого.

А кто в органы жалуется на неправильные слова — того черти в аду посадят на самую большую сковородку.

ОЛЬШАНСКИЙ Дмитрий