В. Варфоломеев
― Сегодняшний приговор – это частная история конкретных взаимоотношения, возможно, Улюкаева – Сечина, Улюкаева – Путина или же это, как говорят, некий сигнал элитам?
А. Венедиктов
― Любой приговор, любое публичное действо имеет как часть несущую, так и часть демонстративную. Я думаю, что элита прекрасно знает, что дело не во взятке. Я думаю, что те элиты, которым, может быть, этот сигнал – дело не во взятке – элиты смущены тем, что они не знают, в чем дело. И вот это может быть сигнал: «Ребята, я за вами смотрю. Только попробуйте вильнуть, только попробуйте спрыгнуть с корабля. Только попробуйте сделать попытку к бегству. Я вас достану. По другим обвинениям».
Нельзя же вменить человеку в вину, что он хочет бежать с корабля? Нельзя. Нельзя же поставить человеку вину, что он в частных разговорах мог обрушится с критикой на позицию президента по каким-то вопросам? «Так значит, предатель и лицемер? Ты мне в лицо говоришь одно и меня поддерживаешь, а в разговоре со своими близкими или по телефону с кем-то ты говоришь совсем другое. На тебя нет надежды». Вот, в чем здесь дело и вот, в чем сигнал элитам, а не во взятке.
В. Варфоломеев
― Может ли Улюкаев надеяться, что на этапе апелляции каким-то образом его нынешний реальный 8-летний срок трансформируется во что-то более мягкое?
А. Венедиктов
– В 7-летний, например, да?
В.Варфоломеев
― 7 лет условно.
А. Венедиктов
― Смотри, еще раз повторяю, я точно понимаю, что он приговорен к такой мере наказания не за взятку. Взятка не доказана в суде. Если бы был присяжным и Путин был бы присяжным как юрист, если бы мы сидели с ним в коллегии присяжных, и я бы сказал, что Улюкаев виновен на основании тех доказательств, которые представлены в стене, Путин бы размазал меня по столу как юрист просто, просто бы размазал. Я это хорошо понимаю. Любой юрист размажет. И любой присяжный размажет, потому что не доказано.
И это означает, что там находится какая-то другая история, о которой даже Улюкаев может не догадываться. Он сказал и забыл. Он сделал и забыл. Он не знает и не понимает. «А ты сам вспомним, что ты сделал, мы помним такие периоды в истории нашей страны, — Ты сам расскажи, сам повинись, и тогда может тебе скидка выйдет». А в чем виниться-то? – вот же вопрос. И это не мои фантазии, я хотел бы обратить внимание, я говорю со знанием дела.
Свежие комментарии